Неточные совпадения
—
Боюсь, не выдержу, — говорил он в ответ, — воображение опять запросит идеалов, а нервы новых ощущений, и скука съест меня заживо! Какие цели у художника? Творчество — вот его жизнь!.. Прощайте! скоро уеду, — заканчивал он обыкновенно свою речь, и еще больше печалил обеих, и сам чувствовал горе, а за горем грядущую
пустоту и скуку.
Рядом с полкой — большое окно, две рамы, разъединенные стойкой; бездонная синяя
пустота смотрит в окно, кажется, что дом, кухня, я — все висит на самом краю этой
пустоты и, если сделать резкое движение, все сорвется в синюю, холодную дыру и полетит куда-то мимо звезд, в мертвой тишине, без шума, как тонет камень, брошенный в воду. Долго я лежал неподвижно,
боясь перевернуться с боку на бок, ожидая страшного конца жизни.
Нина. Я одинока. Раз в сто лет я открываю уста, чтобы говорить, и мой голос звучит в этой
пустоте уныло, и никто не слышит… И вы, бледные огни, не слышите меня… Под утро вас рождает гнилое болото, и вы блуждаете до зари, но без мысли, без воли, без трепетания жизни.
Боясь, чтобы в вас не возникла жизнь, отец вечной материи, дьявол, каждое мгновение в вас, как в камнях и в воде, производит обмен атомов, и вы меняетесь непрерывно. Во вселенной остается постоянным и неизменным один лишь дух.
В науке царство совершеннолетия и свободы; слабые люди, предчувствуя эту свободу, трепещут, они
боятся ступить без пестуна, без внешнего веления; в науке некому оценить их подвига, похвалить, наградить; им кажется это ужасной
пустотою, голова кружится, и они удаляются.
Напротив, чуждый мистики и мифотворчества Аристотель в самом центральном пункте своей системы, — именно в учении о форме и материи в их взаимной связи, оставляет весьма существенную
пустоту, которой «
боится» философская система, как перерыва в непрерывности.
Саша Усков сидит у двери и слушает. Он не чувствует ни страха, ни стыда, ни скуки, а одну только усталость и душевную
пустоту. Ему кажется, что для него решительно всё равно: простят его или не простят; пришел же он сюда ждать приговора и объясняться только потому, что его упросил прийти добрейший Иван Маркович. Будущего он не
боится. Для него всё равно, где ни быть: здесь ли в зале, в тюрьме ли, в Сибири ли.
Люди, боящиеся смерти,
боятся ее оттого, что она представляется им
пустотою и мраком; но
пустоту и мрак они видят потому, что не видят жизни.